История Ольги поражает. Она попала в психиатрическую клинику им. Скворцова-Степанова только потому, что просто обнималась со своей девушкой, даже не позволяя себе никаких вольностей. Это увидела преподаватель и доложила завучу учебного заведения. В то время подобное было грандиозным скандалом. Родители были в шоке и не пошли против системы. Её сделали виновной в произошедшем и упекли в лечебницу. Лена, так звали девушку, приезжала к ней в больницу, хотела инициировать судебный процесс, ругалась с завучем, но, к сожалению, ничего не вышло. После того, как Ольга вышла из больницы, их отношения продолжались ещё 2−3 года. Отношения с родителями после выписки Ольга долгое время не поддерживала, лишь спустя много лет начала общаться с мамой.
Готовясь к написанию статьи, я исследовала много материала на эту тему и вот что обнаружила. Информацию о мужчинах, сидевших по 121 статье, найти можно, большинство из них достаточно известны. А вот о женщинах никакой информации нет. Известно только, что их направляли в психиатрические больницы. Из-за недостатка такой информации создаётся ошибочное представление о том, что женщинам «повезло» больше. Вот что сказала Ольга: «Жизнь в психиатрической больнице ничем не отличалась от жизни в тюрьмах. Такие же условия содержания и такое же отношение, как и к заключенным».
Стало очевидно, что до сих пор все замалчивают.
Я прекрасно помню период 90-х годов. Статья 121 была отменена в 1993 году (в тот момент времени все это от меня было далеко) и, казалось бы, что все налаживается — но это только видимость. Да, статьи больше не было, но так же не было и массовой реабилитации тех, кто пострадал от режима того времени. И это дико несправедливо. Сейчас мы наблюдаем всеобщий и повсеместный балаган — полный агрессии и нежелания слышать друг друга.
«Насилие всегда порождает насилие». Все пользуются этой фразой, и, тем не менее, ничего не меняется. Всплеск убийств, только за то, что человек сказал, что гей (убийство Торнового), от событий в Чечне просто мороз по коже. Никто не имеет право отнимать жизнь ни люди, ни власть.